Один день с Президентом. Шо, опять? Всегда!
— Шо, опять?
— Всегда.
— Ой вей…
— Та не кажіть, куме…
И присутствующие погрузились в изучение списка — им снова нужно было выбрать достойного кандидата, который бы провёл #Один_день_с_Президентом.
— Не забываем, у нас режим военного положения.
— Та тут забудешь, ага…
— Так что, кого?
— Может, Монову?
Председатель собрания сверился с листами распечатки.
— Монову нельзя. Военное положение.
Собравшиеся покивали понимающе и серьёзно, но потом всё же спросили, какая тут связь.
— У неё алабаи, — пояснил председатель.
Собравшиеся снова покивали серьёзно и понимающе, и снова уточнили.
— Ну тут в секретной части указа, — показал пальцем председатель, но посмотреть не разрешил, потому что часть указа секретная. — В общем, там конкретно про алабаев.
— Понятно…
— Может, тогда, Комарову?
Председатель сверился с распечаткой.
— Нет, нельзя. Введены ограничения на перемещение гражданских лиц.
— Эээ… нет, — решился возразить кто-то. — Не введены.
— Это в секретной части указа, — парировал председатель. — Для неё конкретно введены, задолбала уже своими турпоездками каждую неделю.
Собравшиеся покивали: многие из них не были в отпуске с 2013-го года, и в целом чувство неприязни к разъезжающей туда-сюда блогеру Комаровой разделяли глубоко и безоговорочно.
— Может, Гудыменко?
Председатель сверился с распечаткой.
— Нельзя. Военное положение. Введены ограничения на перемещение сурикатов.
— Эээ?
— В секретной части указа!
Пришлось согласиться.
— Давайте подойдём к вопросу системно, — предложил кто-то. — Вычеркнем тех, кто уже ездил, это раз.
— Это чего это сразу вычёркивать? Оскомина вон отлично съездила, было смешно, посты интересные!
— Ага, до сих пор смеёмся. Пока больше не надо.
— Ладно…
— Завгороднего вычёркиваем…
— Почему?
— Секретная часть указа…
— Да нет здесь такого.
— А ты допиши карандашиком на полях.
— Отличная мысль!
— Монову хорошо бы.
— Монова не может, вот записка от алабая.
— Так, кто тут остался…
— Может, Олешко?
— ЧТО?! КАК ОН ПРОЛЕЗ?! ГДЕ ОН?!
— Да не, это я так, шучу…
— Ну и шуточки у вас, пане генерал.
— Я уже гражданский, мне можно.
— Так, не отвлекаемся. Кто у нас тут остался? В идеале нужен мужчина. Военный. С допусками. С выправкой. Широкоплечий. Голубоглазый. Блондин. Характер чтобы…
— Нордический?
— Нет, можно просто уравновешенного.
— Таня Адамс!
— Ээээ…
— Я с ней знаком. Поверь, там такой характер… Куда там половине мужиков…
— Оригинально… Давайте отметим под вопросом…
— Давайте Гудыменко пошлём.
— Ну уже ж обсудили…
— Да нет, не в поездку… Так, в целом…
— ТАК, АЛЛЁ.
— Панове, давайте соблюдать регламент.
— Виключіть орку мікрохвона!
— Джентльмены, я предлагаю Алексея Петрова.
— Он уже ездил!
— Ну вот, человек проверенный, серьёзный, ответственный, ему не впервой…
— Он поляризует аудиторию!
— Давайте Матюшина пошлём!
— Военное положение же! Нельзя митинги.
— А при чём тут митинги?
— А при том, что я с ним знаком, он обязательно какой-то митинг устроит — как начнёт рассказывать про Тимошенко, вечно толпа собирается и записывает за ним.
— Апостолы?
— Старшеклассники.
— Тезисы записывают?
— Если бы… Матюки новые конспектируют.
— Ладно, может в другой раз.
— Хорошо бы Монову уговорить…
Наблюдая всё это безобразие, именуемое плюрализмом мнений и демократическими процедурами, председатель повернулся к соседу.
— Ну короче, твой против моего, да? Камень, ножницы, бумага…
