Вчера он был любимцем, сегодня подвергнем его публичной казни?

Как легко и беззаботно мы шарахаемся от всеобщего обожания и до всеобщего порицания, правда? По себе знаю – правда.

Я знаю обстоятельства подписания этого письма, как и то, что текст писался не в бригаде, его прислали. Я знаю, что Валерий Курач сейчас в адском состоянии внутреннего ужаса и взбешенности от понимания собственной же ошибки. Я знаю, что он орал про уход из армии, а я орал про тупость и глупость.

А еще я знаю, что он один из лучших комбригов в армии. Подающий надежды, растущий, развивающийся, развивающий бригаду.

А еще я знаю, что он на войне с самых ее первых дней, прошел все пекучие точки Донецкой области.

А еще я знаю, что поймав три контузии подряд, он храбрился и отказывался бросать бригаду.

Где грань? Как взвесить?

На одной чаше – одесский мэр, со всеми теми ужасами и мраком. Он же – оплачивавший счета бригады на строительство памятника погибшим. Он же – стоящий тенью за попытками отжатия армейской земли…

На другой чаше – боевой офицер и комбриг. Совершивший гадкую и мерзкую моральную ошибку. Но защищавший нас всех, воевавший за нас. И да, признающий ошибку.

Вчера Валера был любимцем, сегодня подвергнем его публичной казни? Стоит ли ошибка, вот такая ошибка – ухода из армии одного из лучших ее командиров?

Простите, но нет.