Российская ПВО оказалась неэффективной против Нептунов и Гарпунов (видео)
Чуть больше недели назад я на страницах группы «Информационное сопротивление» публиковал материал, посвящённый неполноценности российского морского ПВО. В частности, материал был посвящён размещению сухопутных ЗРК Тор-М2 на российских военных кораблях.
Дело в том, что ещё несколько лет назад россияне проводили эксперимент с размещением ЗРК Тор-М2 на кораблях, для компенсации их слабой ПВО. Тогда в российских СМИ писали об успешных испытаниях, но у меня эти сообщения вызывали лишь лёгкую улыбку.
На прошлой неделе российское командование распорядилось разместить на кораблях черноморской флотилии ЗРК Тор-М2 на фоне того, как Украина стала получать ПКРК Harpoon. Разумеется, угроза ПКРК, в частности «Нептун» и ракет Р-360 была и раньше. Именно ими потопили ракетный крейсер «Москва», но россияне понимали, что данный комплекс штучный, а боезапас ракет к нему ограничен.
Такие умозаключения позволяли им свободно использовать небольшие корабли 3 и 4 ранга, не опасаясь удара ПКРК. Но при этом был риск поражения с ударных БПЛА.
По сути, даже корабли проекта 22160 были уязвимы для ударов с ударных БПЛА Bayraktar TB2.
Именно по этой причине на них всех повально и безрассудно стали размещать ЗРК Тор-М2.
Но, ирония в том, что, равно как и крейсер «Москва», который должен был обеспечивать ПВО-прикрытие всей черноморской группе кораблей, но был уничтожен именно тем, от чего должен был защищать, спасательно-буксирное судно Черноморского флота СБ-739 проекта 22870 “Василий Бех” с ЗРК Тор-М2 оказалось беззащитным перед ракетным ударом.
Итак, за время полномасштабной войны в Чёрном море были дважды применены ПКРК, в первый раз «Нептун», сегодня, 17 июня Harpoon. И оба применения – успешные. При этом ПВО российских кораблей оказалось целиком и полностью неэффективным.
* * *
Контингент российских оккупантов на острове Змеиный может оказаться в изоляции.
Сегодняшний удар противокорабельной ракетой Harpoon по российскому судну проекта 22870 «Василий Бех» на самом деле был не просто уничтожением вражеской единицы.
Дело в том, что после того как был уничтожен ракетный крейсер «Москва», россияне поняли, что у Украины по прежнему в строю ПКРК «Нептун», но не знали сколько у него в наличии ракет Р-360. Пораскинув мозгами, в переносном, а не прямом смысле слова, они пришли к выводу, что Р-360 у Украины дефицитные, в небольшом количестве, поэтому она их может применить либо по очень важному объекту, такому как ракетный крейсер «Москва», либо в случае угрозы высадки десанта по БДК.
В этой связи, безопасности ради, оккупанты отвели свои военные корабли второго и третьего ранга из предположительной зоны поражения ПКРК «Нептун», но совершенно бесстрашно стала использовать корабли 4 ранга, осуществляя поставки на остров Змеиный личного состава, техники и боеприпасов.
И вправду, тратить дефицитную Р-360 на катер или буксир никто не станет.
Пользуясь этой возможностью, оккупанты смогли перекинуть на остров Змеиный большое количество техники, обустроить подобие эшелонированного ПВО и продолжали это делать до сегодняшнего дня. Пока две ракеты Harpoon не сразили «Василия Беха». Две ракеты на судно водоизмещением 1670 тонн, хотя Harpoon эффективно применяется против кораблей водоизмещением до 5 тысяч тонн.
То есть, Украина продемонстрировала не только то, что у неё сейчас в наличие имеется достаточное количество ракет Harpoon, чтобы не экономить, но и то, что она будет не просто повреждать российские надводные объекты, а гарантировано их уничтожать и добивать.
И вот тут возникает вопрос… А что же теперь со снабжением группировки оккупантов на острове Змеиный? Ведь отправляющиеся туда суда теперь – смертники. Равно как и оккупанты на Змеином без снабжения и обеспечения обречены со временем на вполне предсказуемый исход в изоляции.
Будут организовывать на Змеиный спасательную миссию? Прорываться к обречённым? С водичкой и хлебушком?
Вот и возникает вопрос, зачем ВСУ высаживать десант на Змеиный, осуществлять какую-то операцию по возвращению над ним контроля, если и так всё под контролем? Причём степень контроля в ближайшее время возрастёт ещё больше. Но об этом уже позже.
