О чем эти выборы?

Сегодня произошло трагичное. Алла попросила меня написать пост про кандидатов в Президенты. И я не смог. Точнее, это трагичное произошло сегодня, вчера и позавчера. Позавчера она попросила, а сегодня я окончательно сдался. Я не понимаю, что писать.

Понимаете, у нас полным ходом идёт предвыборная кампания, при этом, я так понимаю, ни один кандидат официально не зарегистрирован, они просто делают какие-то заявления. Потом делают другие заявления. Потом делают себе страничку «Наступний президент України», «Майбутній президент України», «Відсутній президент України» или ещё что-то. Потом собирают деньги. Потом решают никуда не идти. Потом, может, ещё раз передумают. Или не раз. То есть реально, я погуглил — полного списка кандидатов не существует. Есть неполные, с приметками «Выразил публичный интерес» или «По слухам, также будет баллотироваться».
Не понимаю, что писать.

«Бесполезно пытаться писать о каждом отдельно», говорит Алла. Я согласен.

Я не понимаю, что написать о кандидате Инне Богословской. Ну, могу пересказать её творческий путь. Не забыв о том, как ловко она (и в числе первых, женщины и дети — вперёд) в конце 2013-го покинула тонущий лайнер «Регионалик». (Это такой неуклюжий каламбур с «Титаником», простите, это было сильнее меня). Это, безусловно, характеризует её как опытного, дальновидного политика, который умеет падать с нужной стороны забора. Но представить её в кресле Верховного Главнокомандующего у меня получается плохо. А ведь я думал, что у меня развитая фантазия, яжписатель!

Ещё сложнее написать о Романе Бессмертном. Он во власти с 1994 года, а я не помню его в лицо. Наверное, очень плодотворно провёл он эти 24 года.

Ещё сложнее писать о Каплине, Гнапе или, господи, прости, пенсионере Стеценко, который никак не может определиться — то ли побираться с протянутой рукой, то ли обещать расстрелы. Особенно сложно о любом из них написать потому, что меня просили меньше материться.

«Напиши о них как бы в целом», говорит Алла. Я пытался, Алла. Я честно пытался.

Я пытался отсортировать их по цвету, размеру и форме. Это невозможно. Почти все они — аморфная биомасса. Это статисты. Это греческий хор, который на фоне скандирует: «Убив… убив… убив», но сам на самом деле на сцене ничего не делает, только разве кому из главных персонажей подножку тайком подставить.

Я пытался шутки ради отсортировать их по психическим заболеваниям. Ну типа, депрессивный психоз — Юрий Касьянов. Асоциальное расстройство личности — Надежда Савченко. Мания величия — Белый Вождь Билецкий. Патологическая лживость — ну, тут очень многих хочется упомянуть, но мы знаем, кто у нас действующий чемпион мира в этом виде спорта, и как её зовут.

Послушайте, это всё очень просто на самом деле. Я не знаю, зачем много писать. Поржать? Так не смешно же, на самом деле.
Вот смотри, читатель. (Достаёт три картофелины, луковицу и бутылку горілки.) Вот тут мы. А тут русские. И главный месседж нам уже озвучили. Русские готовы договариваться с кем угодно, лишь бы не с Порошенко. Мы можем подискутировать о том, с кем они будут договариваться радостнее — с Юлией Владимировной или с наркоманом Добкиным, или с опытным хозяйственником Тарутой, или с марионеткой Зеленским. Но можно этого и не делать.

В глубине души мы все понимаем, что выборы эти разворачиваются по сценарию «Порошенко или не Порошенко». Вот читаем социологические опросы, где на первом месте танцует Тимошенко, на втором Зеленский, на третьем Гриценко… И почему-то всё равно прекрасно понятно, что выбор будет не между Тимошенко и Зеленским. Пока ещё я не встречал человека, который задавался бы вопросом: «Господи, за кого же лучше проголосовать во втором туре, за Гриценко или за Рабиновича? Кто из этих титанов мысли лучше возглавит страну?»

Я, может быть, всё равно попробую ещё потом написать про наших кандидатов в Президенты. Ну знаете, чисто поржать. Сделать серию постов вида «Пять причин, почему не надо голосовать за Х, если ты, конечно, не дебил».
Но, как я уже отметил, в глубине души мы все понимаем, о чём эти выборы.

О том, чтобы не просрать всё, что было сделано за четыре года. Мало сделано, или много. Так сделано, или не так. Ожидали вы большего или меньшего. Это вторичные всё вопросы.

Вопрос о том, давайте всё это спустим в сортир, или всё же, может, не стоит?