О Хунте военной замолвите слово
…и передать власть военным.
С этого момента у многих сладко взбрыкивают «бабочки в животе», и начинаются медовые споры о преимуществах власти военных.
Власть не передают военным. Случается, что они берут ее сами.
Власть военных, захваченная силовым путем, называется хунтой. Мы не будем рассуждать в плоскости «плохо-хорошо». Выберем более прагматичное «возможно-невозможно».
Военные перевороты никогда не приходят извне. Они зреют внутри армии. От недовольства общей ситуацией в государстве. От того, что армии не уделяется надлежащее внимание. От того, что в армии возникает группа людей, которая считает себя способной «взять на себя ответственность» и сделать то, с чем не справляется существующая власть.
Процесс этот не быстрый. Нуждается в согласовании внутри всей армейской структуры. Потому что армейский переворот может быть удачным только в том случае, если остальная армия поддержит начавшую процесс группу (хунту). Как коллегиальный орган либо как совет, собранный вокруг лица, имеющего максимальный авторитет в армейской среде.
Вот и Надя Савченко то ли собиралась передать власть военным, то ли самой надеть мундир диктатора. Видимо, она в основном читала авантюрную и приключенческую литературу. И видела себя коктейлем из Жанны д’Арк и княгини Дашковой, «порешавшей» с армией, организовавшей переворот и возведшей Екатерину на престол. Ну, а там глядишь, и в Екатерины можно…
Беда в том, что все это не имеет ничего общего с реальной историей. Как и реальность организации военного переворота «извне».
Просто немножечко воспаленного бреда, больше напоминающего камуфляж реальной ситуации.
С легкой руки российской пропаганды, «хунта» стала привычным словом с положительной окраской. Мы ж хунта, да. И вслед за этим родились сказки об исцеляющей силе военного переворота. Который можно организовать под «внешним управлением». Ну, или пригласить.
Этакое «кухонное» представление о благословенной «сильной руке». В варианте «армейский хард».
Кстати, именно глубокое незнание истории, вкупе с нежеланием задумываться и анализировать, играет страшно злую шутку со всеми надеющимися на «волшебную хунту»
Есть несколько ключевых моментов, которые сильно расстроят эту воинственную группу.
Первое и главное – военный переворот не может возникнуть в стране, ведущей затяжную войну с превосходящим противником. По одной простой причине – военные не самоубийцы и прекрасно понимают, что такое вести войну на два фронта. Или поворачиваться к противнику спиной, влезая в увлекательные внутренние дрязги. Или вводить в (хотя бы временный) хаос инфраструктуру страны, которая питает армию ресурсами.
Но все-таки предположим. Примеряем «реальную хунту» на сегодняшнюю Украину.
Это случилось. На второй день после объявления «власти военных» Украину поставят “вне закона” и прекратят любую поддержку (ой, вы не в курсе – уже почти тридцать лет цивилизованный мир считает любую хунту вне закона). В глазах мира хорошие и плохие парни меняются местами.
Потому что режим путина имеет все атрибуты легитимности.
А хунта – нет.
Европа сделает это со смешанным чувством. Она, конечно, потеряет серьезную буферную зону. Но с облегчением снимет все санкции с россии и значительно улучшит свое финансовое положение.
А «международный полицейский» – США, по своему статусу, «не сядет на двух квадратных километрах» с подобным режимом. Тем более, Америка далека, сильна и может позволить себе, находясь «над схваткой», просто ждать из чего извлечь пользу по окончании.
Ситуация будет простой – «кошка бросила котят, пусть гуляют, как хотят».
Кстати, мечты о полной блокаде и отключенном СВИФТе наконец реализуются. Только на нас.
И страна “бывших братьев”, не спеша, не скрываясь, сконцентрирует все необходимые силы на трех направлениях, и начнет «миротворческую миссию». Мы исключаем, что военные, взявшие власть, собираются сдать страну (хотя у кого-то могут быть иллюзии) – они же пришли выполнить желания патриотов, правда? Значит, воевать придется. С безнадежным балансом сил. С отсутствующим аппаратом управления и зависшей экономикой (всех барыг, ментов, чиновников, воров, взяточников, порохоботов, (не поверите) активных зрадофилов, и вкупе с ними всех «не согласившихся» – уже согнали на стадионы, а часть расстреляли всем на радость). Вы же сами не поверите, что в первые два-три месяца возможно заставить страну работать в новых «силовых» условиях? Слишком много точек приложения силы.
А если вы надеетесь, что военные делегируют «комиссарские» функции кому-то из «активистов» (для ускорения процесса) – вы ошибаетесь. Они поедут на стадионы в первую очередь. Во избежание. Потому что военные привыкли осуществлять действия в пределах своей системы.
Я, кажется, отвлекся. Так вот, в этих вполне безнадежных условиях, армии придется принять «последний и решительный». Последний потому, что часть армии будет занята. Она будет крепко держать за горло взятое в руки государство. Ощутимая часть армии.
Решительный потому, что выхода другого нет. И потому, что все-таки армия. И потому, что враг остался врагом.
Переполовиненная армия при поддержке стихийно собранных сил добровольцев сцепится с противником. Она будет нести потери. Закрепляться в городах. Которые будут старательно бомбить с воздуха и долбить артиллерией. Под молчаливую озабоченность всего мира, наблюдающего за яркой схваткой диктатуры с хунтой.
Уже официально – двух диких непредсказуемых народов.
А в россии будут с готовностью считать даже собственные огромные потери. Потому что снова будут петь «Вставай, страна огромная!». С воодушевлением. Как «освободители». Потому что им так давно не хватает самооправдания, которое мы им подарим.
А потом в развалинах закончится БК и пища.
Это не сценарий «фильма катастрофы» – это самый простой и логичный ход событий. Подтверждающий то, что воюющая армия не станет исполнять влажные мечты свидетелей всех сильных рук и радикальных действий.
Ребята, красиво, но гарантированно бессмысленно умереть вместе со всей страной – это не то, о чем мечтают даже потенциальные «черные полковники».
Кстати, в мирное (смутное) время – это завсегда возможно. Только чтобы получить кайф от военной власти – надо принадлежать к этой касте. Военной. Остальные – молча будут ходить по струнке. Много (и опять молча) – работать с затянутым поясом. Стоять ровно и сохранять преданность на лице. В режиме неопределенно-продолжительного военного положения (обязательный атрибут хунты). И все, что сейчас считается «произволом власти», покажется вам детским лепетом на лужайке. Потому что военные умею многое. Церемониться не умеют.
И, кстати, почему вы считаете, что вам повезет (очень относительно), и вдруг появится украинский Пиночет или Стресснер? А не, скажем, душка Хусейн или филантроп Пол Пот?
И знаете ли вы, что военные в режиме «отвязанная безнаказанная хунта» очень быстро заражаются коррупцией и страстью к обогащению?
И то, что, в большинстве своем, хунты заканчивались конкретной задницей? Как для хунты, так и для «хунтируемого» государства?
Или что последствием многих военных переворотов является гражданская война?
Так что, пока перетопчетесь без хунты. Как-нибудь сами.
«Армия придет – порядок наведет». Милые мои. Армия – это не волшебная палочка. Это булава.
С одной стороны.
С другой стороны, на сегодняшний день это самая мощная и устойчивая система, обеспечивающая существование Украины. При всем немалом наборе неизжитых недостатков. При том, что она пока не самая сильная в Европе (но уж точно имеющая самый большой боевой опыт, сопротивляемость и готовность к действию).
И главное – это стабилизатор. Она гарантирует от «резких движений» любого толка. С любой из сторон. Наверное, поэтому все подряд любят цеплять ее на флаги и объявлять своей сторонницей.
Возможно, особо одаренные питают иллюзии, что армию можно втянуть в политический замес «по частям». Отвечаю – армии «по частям» не существует. Это означает распад. Вместе со страной.
Армия не участвует в политических процессах. Она отвечает за существование страны. И обеспечивает возможность самих этих процессов.
Не мешайте ей. Никто.
Не пытайтесь «охмурять» армию. Не пытайтесь «оседлать» армию. И главное – не пытайтесь ее разозлить.
Вспомните, с какой стороны у нас до сих пор война. И кто стоит между вами и ею.
Мы все – «хунта». Когда-то нас так прозвал враг. Давайте этого придерживаться. Вместе.
