Немного о депутатах/ветеранах

Немного о депутатах/ветеранах. И какие они бывают.

2014 год, в Николаеве идет набор во 2-й батальон 79-й бригады.
Семен “Браво” Колейник таскается с мобилизованными, которые скоро станут бравыми десантниками и отправятся в жесточайшую рубку в секторе Д.

Один из солдат знал Семена очень неплохо. Это был младший брат его кума. Кумовья здорово дружили друг с другом, Семен знал брата своего кума еще малым. Когда тот подросший стал в строй, в его батальоне – он его не узнал. А сам боец себя никак не выдавал. К командиру представляться не ходил, про “родственные” связи с замкомбата не рассказывал, тянул лямку наравне с другими бойцами.

Уже на границе, в секторе Д комбат Браво узнает что у него в подчинение брат его кума. Вызвав бойца к себе “на ковер” он спросил у него, мол почему не говорил что ты тут?

– Мне брат сказал этого не делать. Вы командир, а я солдат. А то что мы связаны – тут это вторично – бодро отрапортовал боец.

Командир хмыкнул, отпустил бойца. Позвонил куму, поговорили на эту тему. Кум подтвердил и попросил не выделять брательника. Кумовство – это конечно хорошо, но война – это война.

А война разгоралась. Бой у границе набирали интенсивность.

И вот Юрий “Путник” Коваленко (командир группы 3 СпН, , Герой Украины посмертно) попросил у Браво два БТРа для выполнения каких то задач. Браво даёт разрешение, дает соответствующие указания.

Через несколько часов группа попадает в засаду, начинается бой. После боя на Браво выходят и рапортуют о потерях, несколько трехсотых во время боя. Один трехсотый – тяжелый. Взрыв от попадания из гранатомета пробил броню БТРа,струя огня вместе с окалинами брони вошла в лицо бойцу. И тут Браво узнает что это брат его кума. Сердце ухает в пятки.

Телефон в руках, надо набрать, слова подготовлены, но…пауза затягивает, Браво набирает своего кума.

– Привет. Есть плохие новости. Твой малый…не уберег я его. Он триста. Тяжелый. Бой был…извини…

На обратной стороне тишина. Через долгий десяток секунд раздается: – Семен, он жив? Это главное. Не кори себя, это война. И не надо извиняться. Выходим малого. Серьезно ранен?

– Не знаю, везут. Посмотрю.

– Ну как увидишь – набери. Сам понимаешь, волнуюсь. Но не вздумай себя укорять. Он в первую очередь боец, а только во вторую – мой брат.

Потом Семен наблюдал как безжизненное тело, с вытекшим глазом и обожженым лицом, с которого кожа расходилась лохмотьями, доставали из БТРа. Как стабилизировали в госпитале. И несмотря на диалог с кумом не мог с себя снять чувства вины.

Потом был артиллерийский ад со стороны РФ, две недели жесточайших штурмов Гиркина высот у Кожевни, которые были отбиты с крупными потерями для боевиков, ротация подразделения которым управлял Браво, выход пешком у границы и долгое лечение от трех жесточайших контузий.

Но как только Браво оказался в госпитале, набрал кума. Жив ли младший? Все ли у него в порядке?

Жив – успокоил Семена кум: – Все в порядке, глаз выбирает себе стеклянный покрасивее. Мы его вылечим, так там вообще не будет заметно ничего. Все нормально. Ты там сам лечись, не забивай на здоровье, тебе оно еще понадобится…

Так вот, к чему я это…Кумовство – оно бывает и таким, особенно когда люди которые родственники – из военных семей. Когда долг, честь и достоинство – это первое, а родственные связи, вторичны.

Сейчас этот ветеран со стеклянным глазом прошел в депутаты в Николаеве.И когда у меня спрашивают – зачем ветераны идут в депутаты, я отвечаю: – Потому что среди них есть те, у которым окружающим их существам многому чего стоит поучиться. И поучиться тому, каким ДОЛЖНО быть кумовство.