Третий год большой войны
Вторая годовщина путинского вторжения в Украину прошла для российской публики в режиме информационной тишины, так сказать, была вынесена за скобки. Подобная модель поведения крайне нехарактерная для существующей кремлевской команды, питающей пиетет перед любыми значимыми датами. Путин и его историкократы, которые почти любое свое решение стремятся обосновать отсылками к каким-то событиям прошлого, получается, намеренно игнорируют войну против Украины, не считая старт «СВО» чем-то значимым, памятным.
Здесь всплывает на поверхность подлинное отношение властьимущих к российской оккупационной армии и ее «победам», когда на захваченных чужих территориях не остается камня на камне.
Зверства российского террористического сборища будет совсем не просто героически подать с целью выгодного позиционирования режима. Путин навеки себя вписал в историю как убогий тиран-маньяк, который содрогается от любого проявления оппозиционности. А чего стоит тогда такая хлипкая государственная доктрина, если ее холуи не способны донести ее жизнеспособность никаким иным способом кроме грубого силового навязывания?
Российскому обывателю должна быть понятна простая истина: взращенная путинизмом машина государственного террора способна все крушить не только на внешнем контуре, но то же самое она будет творить внутри России, подавляя грядущие внутренние мятежи. Кейс с путчем Пригожина покажется легкой прогулкой по сравнению с хаотизацией, которая наступит при ослаблении властной хватки, а это неизбежная аксиома для любой тирании.
Потому-то власть лихорадочно боится утратить контроль на ситуацией и страшится малейших проявлений сопротивления. К примеру, в преддверии фикции мартовских выборов путинцы хотят захватить умы россиян посланием своего вождя, в котором он изложит свою очередную программу подавления, новые тезисы на предмет того, как дополнительно усилить государство, укрупнить и расширить аппарат подавления, ведь инструментов для улучшения жизни людей особо не наблюдается. Вместо достойной жизни скармливают многополярный мир, правда, он строится на руинах Мариуполя, Бахмута, Авдеевки и повергает в лютый ужас. Потому Путин будет избегать в своем послании такой неудобной темы как третий год развязанной им большой и кровавой войны.
Это небезопасная тема, особенно в свете перетекания конфликтности на российскую территорию. Путин как сторонник секретных военных операций всегда исходил из примата контролируемости процесса. Как только появляются признаки спонтанности, он умывает руки. А ведь ящик Пандоры открылся. Сначала произошло существенное прореживание военной мощи Черноморского флота. Потом оказалось, что Крымский мост не имеет надежной защиты и может в любой момент быть уничтожен. Одновременно из-за отмены своих границ приграничные российские регионы стали зонами боевых действий. Еще одним результатом войны стало противостояние БПЛА, которое заставляет явственно осознать близость боевых действий жителям Москвы и Питера.
Новым мотивом теперь выступает зарождающееся на российской территории партизанское движение, которое лишит режим ощущения безопасности, ведь исчезнут безопасные для его преступников места. В глубоко тыловом Красноярске партизаны ликвидировали вагнеровца Конкеева, который хвастался казнями пленных.
Понятное дело, что пока все выглядит точечно и локально, но гробовое молчание ФСБ касательно ЧП с авто наемника на 18-м километре Енисейского тракта обескураживает.
Видимо, это часть общей политики молчания Кремля о неудобной и неканоничной большой войне.
