Каким будет курс гривни, чего нам это будет стоить и к чему он нас приведет
Немного про курс, который, как сказал вчера наш недорікуватий гетьман, он спас при помощи Кирилла Шевченко.
Каждый раз когда нас спасают, я начинаю напрягаться.
Потому сегодня про курс. Каким он будет, чего нам это будет стоить и к чему он нас приведет.
С 10-11 ноября началось резкое падение курса гривни относительно доллара. С позиции 26,05 доллар добрался к 15 ноября до позиции 26,5, а теперь закрепился на позиции 26,9. Фактически гривня просела на 50 копеек почти сразу и теперь как-то неуверенно продолжает ползти вниз.
И, в общем, обсуждение уже идет о том, будет ли доллар в районе 27 или пойдет дальше. Курс на черном рынке, когда я дописываю этот пост, – 27,2.
При этом старт этого ослабления гривни совпал со странной пропажей доллара из, как минимум, киевских обменок. Включая даже черные обменки, существующие в основном для нужд населения и черного бизнеса в наличном долларе, короче для клиентов, которые вряд ли входят\выходят в ОВГЗ или курят на керритрейде перед Днем Благодарения в США.
В чем причина такого?
Есть определенные правила, по которым Национальный Банк действует на межбанковском рынке валют, где все белые клиенты покупают и продают белый доллар. Правила эти – огромный секрет и, скорее всего, они действительно мало кому известны досконально. Точней, это даже не правила, а набор политик, которые должны применяться в разных ситуациях НБУ для действий на Межбанке.
Я, например, знаю только самые верхнеуровные из этих политик, и знаю не от инсайдеров, а потому что НБУ по факту их прокоммуницировал.
Например, одним из основных принципов действий НБУ на Межбанке является отказ противодействовать системным факторам или долгосрочным трендам, влияющим на курс гривни. Этот принцип очевидным образом следует из принципа инфляционного таргетирования. НБУ пытается ставить таргетом, то есть целью, определенный процент инфляции, а не какой-то курс гривни к доллару или к би-мультивалютной корзине. То есть если скачки на Межбанке локальные, то НБУ должен будет срезать пики и продавать или покупать доллар, сглаживая колебания. Но если укрепление или падение гривни – это часть системного тренда, то НБУ будет, конечно, пытаться его сгладить, но не будет системно противодействовать. Потому что тренду нельзя противодействовать, можно только жечь резервы или благосостояние граждан.
Что такое системные факторы?
Например, рост цен на продукцию украинского экспорта – это системный фактор притока валюты в страну. Потому что тебе ни один банкир или инвестор не скажет точно, сколько этот рост в нынешних условиях продлится. Полгода? Год? Полтора? Экономика мировая после ковида восстанавливается неравномерно, и возникают долговременные перекосы. Восстановление украинского импорта тоже идет с каким-то лагом, когда он уравновесит рост экспорта? Предсказать это непросто, и любое предсказание будет неточным.
Еще одним немаловажным системным фактором является то, что мы занимаем как дурные, у нерезидентов в том числе. Нерезиденты ради того, чтобы купить гривневые ОВГЗ, заводят в страну доллар и меняют его на гривню, создавая давление и укрепляя тем самым гривню. И мы будем занимать и в будущем – план заимствований у нас на следующий год огромный.
Чтобы противодействовать какому-то системному тренду, нужно сначала понять, сколько этот тренд продлится. А это уже работа инвестбанкинга или хеджфондов, а не Национального Банка, потому что я не хочу, чтобы Кирилл Шевченко и НБУ биржевой игрой за мой счет занимался. Этот назанимается, потом не разгребем.
Тем не менее, все это вторично, и по факту НБУ у нас противодействует только несистемным факторам – всяким там пикам, колебаниям, скачкам и так далее. Правила, по которым он это делает, как я уже сказал, тайна великая есть.
И тем не менее, НБУ выходит на Межбанк каждый день, и там его ждут сотни аналитиков. За долгие годы и месяцы эти аналитики простым брутфорсом если и не устанавливают все правила поведения на Межбанке, то хотя бы четко начинают понимать границы регулирования НБУ. Они чувствуют НБУ на Межбанке так же, как вы чувствуете в темноте расположение предметов в своей комнате. Не то чтобы точно, но вот тут, кажется, был стул.
И если НБУ вместо того, чтобы заниматься своей работой, начинает химичить с курсом – ВСЕ ВСЁ ПОНИМАЮТ ПОЧТИ МГНОВЕННО. Потому что начинают чувствовать НБУ там, где его не было, и не начинают чувствовать там, где он был. И в этот момент или доллар, или гривня пропадают из обменок, включая самые черные, и все начинают звонить наверх с одним вопросом – к какому курсу НБУ будет вести рынок? И пока не выяснят, долларов в обменках вы особо не увидите. Даже в черных.
Все это, конечно, максимально уничтожает доверие к рынку и Нацбанку. А доверия к Кириллу Евгеньевичу и не было. Понимая, что НБУ занялся херней и начал опускать гривню, все начинают страховаться от рисков. Инвесторы отползают из ОВГЗ. Население начинает скупать доллар на всякий случай и меньше тратить. Курс на черном рынке растет, опережая официальный.
Потому что все понимают, если сегодня Шевченко в НБУ можно задавить гривню, чтобы помочь Марченко наполнять бюджет, то завтра ему можно будет начать играть на колебаниях или еще на чем. Что можно все. Все понимают, что если Шевченко взял под козырек у Офиса или Кабмина, то целевое значение курса есть не только у НБУ, а и у десятков людей. И все это значение узнают.
Все это расшатывает страну, особенно если страна уже попривыкла жить по-другому.
Тут, конечно, в тред набегут фанаты слабой гривни с рассказами о том, что слабая гривня помогает экспорту, а экспорт помогает экономике, и никогда никаких проблем от слабой валюты ни у одной страны не было. И вот вам в пример Китай и Южная Корея.
Господа, я не очень понимаю такую логику, где за счет самых бедных мы собираемся помочь экспортной экономике десяти или даже сотни самых богатых человек страны. Ринат Леонидович в прошлом году итак показал 8 миллиардов чистяка, ну куда больше-то? Я вообще не понимаю, как можно еще помочь экспортной экономике, которая не сумела всё себе построить во время трехкратного падения гривни с 14-го и за счет нашей дотированной электроэнергии и нашего дотированного газа. Ну, наверное, таким посонам уже ничего не поможет, или они полученную прибыль инвестируют в новый мерин, а не в основные средства. Обвалить гривню, добить экономику разогнанной инфляцией и удорожанием всего импорта (от телефонов до бытовой техники, потому что все это мы не производим), чтобы помочь кому-то купить в Лондонском Сити, – странная логика.
Вы говорите, что в таком случае деньги от экспорта придут в страну, но это ж неправда. Дача Коломойского в Герцлии куплена за украинские деньги, которые в стране не остались. Активы на 3,5 миллиарда долларов, которые они с Боголюбовым показали для фриза в Высоком Суде Лондона тоже были выведены из Украины. Почему-то фанаты Южной Кореи и Китая забывают, что заниженный курс в этих странах был совмещен с фактическим политическим запретом на вывод капитала, и все реинвестировалось в основные средства внутри страны. А если нет, то наступала отрубация головы, и так лет 30-40 подряд. А уже потом стало как в современных Кореях и Китаях.
Но проблема даже не в этом.
Проблема в другом. Логика, что слабая валюта еще никому не вредила, ложна. Даже если предположить, что государству выгодно вредить своим гражданам и делать их бедней, все равно эта логика ложна.
У нас есть идеальный пример страны, которую торпедировала слабая валюта, – это Турция.
Причем Турция – действительно идеальный пример. Потому что и рост экономики Турции, и падение ее экономики сейчас, – это один и тот же Эрдоган, одна и та же страна, все тупо одинаковое. Просто в одной половине этой истории Турция имела независимый центробанк, который сам балансировал все проблемы, и страна развивалась. А в другой половине Эрдоган устроил в центробанке чехарду, вынуждая центробанк снижать учетную ставку и ослаблять валюту, потому что нужны были денежки на стимуляцию турецкой Большой Стройки. Там все прямо такими же словами – нужна низкая учетная ставка, чтобы было кредитование, чтобы была слабая лира, чтобы развивался экспорт.
В результате Турция, которая семь лет назад готовилась обогнать Польшу, сейчас имеет 14 миллионов человек, получающих минималку в 250 долларов. И бунты. И политический кризис.
Самое главное, Эрдоган же ничего плохого не хотел, он хорошего, по его мнению, хотел. Просто захотелось парню устанавливать КАКОЙ НУЖНО КУРС, чтобы бюджет сходился, и голову не парить. Никто ж еще от ослабленной валюты не умирал.
И все пошло под откос.
Кирилл Евгеньевич Шевченко в НБУ любит рассказать, что он воюет с Офисом Президента. Все это чушь. Вот он для Президента обваливает гривню, чтобы у Кабмина было больше денег, больше пошлин, больше налогов. Кириллу Шевченко плевать на стабильность страны и как там дальше будет. Пусть там потом Зеленский разруливает политический кризис и подавляет бунты, как Эрдоган сейчас после турецкого “черного вторника”. Когда хотели понизить, а все обвалилось.
К тому времени Кирилл Евгеньевич будет уже далеко.
