Я верю в сказки

Сказка.

Знаешь, это тупо, мне скоро сорок, а я верю в сказки. Смешно, да?
Самое дурацкое как раз не это, а то, что еще пять лет назад – не верил. Вообще. Ты шо, какие сказки, мы – взрослые люди в этом самом прагматичном из миров, будь циничен, живи и не верь, смейся, пей и говори “не мы такие – жизнь такая”.

Не, само собой, шо раньше все было по-нормальному. Ну лет до девяти, пока какая-то падла не сказала наивному донбасскому мальчику, что Деда Мороза нет, а подарок под ёлку в большой комнате кладёт мама, колясь иголками и шикая на папу. Сука, если бы я помнил, кто это был, я бы вырезал ему сердце волонтерским “глоком” и сжёг в волонтерской буржуйке.

Сказки не было, братик, и не мне тебе рассказывать, как гнили наши мечты, распадаясь на слизь, мокрый пепел и вечную погоню за каким-то эфемерным “благополучием”.

Но Бог не фраер, он всё палит, и первым он расправился с этим самым благополучием, а х*ра тут расправляться, просто немного танков, немного буков, немного градов и немного россиян. Немного грязи и достаточно лжи, чтобы каким-то чудом я снова поверил в сказку.

И сказка получалась именно такой, какой была в детстве, когда всё, 3,14дец, врагов дох*ра, а серый волк зажат в кольце собак, он бьётся, клочья шкуры оставляя на снегу, кричит “держись, царевич, им меня не взять”, кричит “держись, Ванёк, я отобьюсь и прибегу… нас будет ждать драккар на рейде и янтарный пирс Вальгаллы, светел и неколебим, но только через танец на снегу, багровый вальс-гемоглобин…”
Всё, как в песне, да?

Они появились как раз в ТОТ САМЫЙ МОМЕНТ. Чертова кавалерия из-за холмов, долбанная гидра из шести тысяч боеспособных, родившая пятьдесят, потом сто шесть, а потом и почти двести. Невероятное, чудесное “и вдруг…”, когда захватывает дух, когда крах неминуем, страна летит в пропасть, черные стрелы дрожат в боку Сивки-Бурки, а царевич захлебывается, извиваясь в воде, и кажется, вот он 3,14дец… и этот тот самый момент кто-то говорит “Во-гонь. Х*ярь, братік, на всі гроши”.

Наша сказка ходила в британке, курила “красные”, плевалась, говорила на диком суржике и с трудом запоминала пароли на сегодня. И в тридцать четыре я корчил из себя типичного скучного циника, а в тридцать пять снова стал восторженным донбасским пацаном, несущимся к террикону, перепрыгивая через сугробы, Дед Мороз есть, сссука, он есть, и пошёл ты в жопу, мудак, я его видел, слышишь, я видел его – он курил, пока Святой Миколай менял ствол на “покемоне”, улыбался и кивал, слушая ротного по рации.

И мне осталось только жить, смеяться, пить и верить, ну и повторять это: “Не мы такие. Сказка такая.”