Полёты во сне или Один день с человеком в дорогом свитере

Сны бывают такие фантастические, что аж с ног сбивают неожиданностью сюжета…

Вместо ужина мандаринов нахомячился, помолился на сон грядущий, очи закрыл и провалился в негу.
Тооолько стал бульбы пускать, как вдруг слышу, значит, голос Бирюкова откуда-то. Нет, не сверху, из-за угла.

– Петроооов, – вещает советник Президента, – тебе надобно в зону АТО смотаться. Кое-какие папери доставить до визначеного пункта.

Хоть я там уже был энцать раз, но такой сон мне сразу перестал нравиться. Море бы, девушки наглые, тела загорелые, так нет же, ты снова в армии. Но мы фейковые военные – люди маленькие, надо значит надо. Хоть во сне, хоть наяву.

– Та легко! – отвечаю и сам головой кручу во сне в поисках, куда же тот Бирюков заныкался, шо его не видно?
– А ты слышал новое распоряжение сам знаешь кого? – не унимается тот самый голос с нотками сарказма.
– Не-а, откуда мне знать?! – ответил я, перевернулся на другой бок и крепко обнял подушку.
– Тогда слушай. Вас порохоботов мало, а ордынцев много, и, значит, беречь вас нужно как здание Нацбанка.

«Ни хрена себе, сравнения!» – подумалось мне.

– В общем, после того, как Мартина забанили, теперь порохоботы в зону АТО, к примеру, будут летать на самолете.

«Таааак, Петров, сон начинается налаживаться!»

– Короче, утром в энцать часов и примерно столько же минут тебе нужно быть в аэропорту. Там будет стоять аэроплан Porohobot Флай-148 по маршруту «Киев-АТО», он тебя отвезёт тудой и вернёт обратно. Не перепутай… На Шарм-эль-Шейх даже не косись.
– Что значит отвезёт? По земле, что ли?
– По воздуху… Петров, самолеты далеко по земле не ездят, даже в твоём сне!
– Не свистишь? – спросил я невидимого собеседника.
– Вот сейчас я совершенно серьезен.
– Дотронься до «шаленой бджілки»!
– И даже съел две… Как прилетишь на место, отзвонись.
– А какие тарифы на сотовую связь во сне?
– Такие же как и наяву.

«Фуххх… Фигассе, поел мандаринок перед сном!» – подумал я. Проснулся, сбегал до ветру и снова уснул. Странно, но попал в те же грёзы, более того, уже очутился на лётном поле киевского аэродрома. Да, стоит самолёт. Беленький такой, на колёсах. С крыльями. Двумя.

– Алексей Викторович? – спросил меня здоровый, как товарный вагон, дядька с витой прозрачной трубочкой в ухе.
– Он самый.
– Чудово. Положите вашу сумочку вот сюда, – он указал на чёрную ленту транспортера, которая сразу утащила мой камуфлированный редикюль в железное нутро сканера.

Распахнув стеклянные двери, я оказался перед входом в зал приёма официальных делегаций.

– Вашбродь, зачекайте трохи! – лихо козырнул невысокого роста лётчик почему-то в мундире «люфтваффе» (а почему бы и нет, сон всё таки), – Зараз колеса накачаємо, пального пліснемо у бак, так помандруємо!
– Та не вопрос. Самолёт ваш, а сон мой! – недоуменно ответил я. – Кофе успею выпить?
– Звичайно ж, пане лейтенанте! – он снова козырнул, схватил велосипедный насос и побежал к самолету.

И тут снова голос Бирюкова,

– Петров, оглянись.

Два раза повторять не нужно, и я во сне повернулся на другой бок.

– Та на аэродроме оглянись, шо ты дома на своём диване вертишься?
– Ну, так бы сразу и сказал. – Не успев открыть очередную стеклянную дверь, я всё же оглянулся и обомлел.

В пяти метрах от меня с ноги на ногу переминался сам Кровавый Пастор. Не успел я подобрать челюсть с асфальта, как через КПП один за одним прошли Министр Обороны Украины и Начальник Генерального штаба ВСУ. Слетал, называется, на самолётике.

– Ююююррр… Юююрааа!
– Что?
– Ты самолёты не перепутал? – робко спросил я.
– Не, не… Все нормально. Им тоже нужно в зону АТО по делам.
– Ты хотя бы предупредил.
– Тебе-то что?!. Ну, вот такой сон. Топай лучше к автобусу, скоро взлёт.
– Може, я проснусь?
– Ну, как хочешь… Просыпайся, если получится.

Попробовал. Не получилось. Ну, вот никак. Придётся лететь.

Кое-как примостился в самолетном уголке, сонный селфак запилил, как вижу в окно, шо до нашего Porohobota по лётному полю мчат два экипажа. Загальмували, дверь хлоп, а моя челюсть на пол бряк. Человек в дорогом свитере, собственной персоной. Он поднялся по трапу, стюардессы задраили люки, и самолёт загудел двигателями.

Табло известило о том, что необходимо пристегнуть ремни. Ах да, и желательно подобрать челюсть с пола…
Просыпаться я пока передумал. Интересно же, что будет дальше…

---

… Двигатели пронзительно засвистели, короткий разбег, и железная птица взмыла в синеву.

Лётчик видать ещё тот Шумахер. Давно я не летал на самолетах, а уж во сне и подавно. Проглотив комки волнения, я осмотрелся по сторонам. Все табуретки заняты.

Журналисты… ой, представляете, унта тёханка с вопросом «как же вы смогли, когда я вся в катастрофе» сидит в середине салона и стёклами очков радостно сверкает. От жеж, устрица. Но, как оказалось, у неё было приглашение прокатиться туда, куда постоянно мотается он. Так же были парни та девчатка из пресс-службы человека в дорогом свитере и его охрана. «Десять тигров, пара львов» ©. Натасканные на решение мало-мальского конфликта одной ухмылкой. Все улыбчивые, вежливые, но глаза… В общем, хорошие парни.

И мне, как солдату, вдруг стало интересно, откудава на них такой справный обвес? Подсумки смачные, эрпээсочки фэншуйные. Американские, поди, а может, даже норвежские. Присмотрелся сослепу… Хм. Нашенское всё. Бренды каждому АТОшнику известные. Ты смотри, до чего докатились, охрана человека в дорогом свитере отечественную «сбрую» юзает. Ну, чего только во сне не привидится, тем более в таком интересном.

Бирюков почему-то молчит, мабуть, не добивает на такую высоту его голос. Ну, и прекрасно. Тем более и скажи он шо-нибудь, ничего не поделаешь. Под тобой облака. Тут либо просыпаться, либо попросить лётчика:

– Тормозните, будь ласка, возле того облачка, я выйду. Утюг дома забыл выключить.

Пока я гонял в голове бестолковые мысли, самолетные проводницы каким-то образом узнали, что мы все не против похомячить. Странно, я почему-то думал, что во сне нельзя проголодаться. Оказывается, можно.

Девушки принялись катать по проходу металлическую тележку и разносить трапезу. Пока дошла моя черга, я всё это время думал, с чего же начать чревоугодие? Жаренных рябчиков растерзать, или сначала за паюсную икру приняться, а потом уж оторваться по полной на ароматном куске запеченной с овощами осетрине? Это ж совершенно непростой самолёт, судя по тому, кто поднялся на борт?! Пусть и летит по обыкновенному маршруту.

Раздали пластиковые коробки. Открываю, и… Та ну на хрен такие сны. Форменный сухпай.

«Юра! Я точно на тот самолёт сел?» – отправил я эсэмэску в мысленное пространство.
Ответ пришёл мгновенно:
«Петров! Да, самолёт тот. На нем летает ОН. И кормят всегда именно так!»
«А воду дадут?» – упорхнул ещё один месседж.
И снова відповідь не заставила себя ждать:
«Конечно! Попроси у девушки… Варианта три. С газом, без газа и американская коричневая!.. И вообще, чего прицепился?! Это твой сон, а не мой. Вот и лети молча!»

Я фыркнул, показал язык в иллюминатор и принялся намазывать пластмассовым ножичком маленький кусочек масла на ломтик чёрного хлеба. Дожили порохоботы, селёдку жрать придётся…

Через полчаса табло над головой снова характерно дылынкнуло, напоминая о том, что нужно пристегнуть ремни. Борт начал снижение. Шо ж меня так колбасит усиленно? Ладно, на месте разберемся. Тем более сон всё чудесатей и чудесатей…

---

Я, конечно, могу и дальше ёрничать, но вот о серьёзном полагается писать по-серьёзному…

На лётном поле харьковского аэропорта нас уже ждали вертушки. И вот здесь произошёл некий разрыв шаблонов. Три потрёпанных армейских «коровы», именно так в армии иногда называют вертолеты Ми-8, задумчиво вращали огромными винтами. Никаких тебе «феррари» небесных с позолоченными лопастями. Простые зеленого цвета, армейские небесные трудяги, возрастом чуть младше меня.
Бегом из самолета и по вертушкам.
Да, без чаепития с представителями местной власти и прочими протокольными забобонами. Руки пожали друг другу и вперёд. Времени в обрез…

На вертолете я летел первый раз. Ссыкотно однако. Пилот ведёт машину впритирку с верхушками деревьев. Казалось, ещё немного и шасси чиркнет по обнаженным акациям. Огибая рельеф, зелёная птица взмывает вверх и сразу же проваливалась вниз, а вместе с ней и ты летишь куда-то. Ближе к земле. Там безопасней. Мы уже были над территорией, где за свои ошибки можно услышать «герої не вмирають». Вернее уже не услышать…

Час лету. Приземлились, так же в темпе расселись по джипам, микроавтобусам и дальше.

– Мы сейчас где?
– В Луганской области.
– Да я понимаю, что не в Индии.
– А где конкретно?
– Без понятия…

Хотя то, что вижу за грязным, забрызганным серой жижей окном «Спринтера» одновременно напоминает любой участок линии фронта, где есть террикон. Разбитые в хлам дороги, где на квадратный метр асфальта зияют пять больших ям. Покосившиеся заборы и внезапно постаревшие на полвека дома.

– Джипы уходят на точку, «Спринтер» с машиной сопровождения пусть ждут возле магазина.
– Плюс.
– Семнадцатый плюс. Повнимательней там, парни.

Я в микроавтобусе. Без оружия становится не уютно. Посмотрел на ребят из охраны Президента и нервы угомонились. Если надо, эти мальчишки отработают на пятерочку за себя и ещё за троих таких как я. Но лучше не надо.

Бывшая серая зона. Село Катериновка. Именно сюда ехала Сабина. Помочь гражданским. БРДМ, в котором находилась медик из 10-й бригады, «поймал» ордынский ПТУР. Девушка погибла…

Возле магазина волнуется людская масса в несколько десятков человек. В основном возрастом от сорока и дальше. Женщины, некоторые из которых держат на руках лопоухих шпингалетов, взяли в плотное кольцо замгубернатора. Разговор содержательный, без истерик. Странно, наверное, только здесь люди ещё умеют ценить время. Как своё, так и собеседника. Среди военных мелькнуло знакомое лицо.

– Привет, Глеб.
– Здарова, Кот.
– А куда Президент уехал?
– Та здесь недалеко, к парням на позиции.
– На ноль?
– Угу… До орков тысячу сто… Работают суки с восьмиста метров.
– Из чего?!
– Та из всего подряд… Кстати, бабушки не в курсе, кто сейчас приедет! – Глеб засмеялся и поправил на плече АКС. – Они собрались только с этим чуваком погутарить, – солдат кивнул в сторону чиновника.

Прошло ещё какое-то время. На дороге показались джипы, петляющие между ямами, словно перепуганные зайцы. Кортеж остановился возле женщин, которые продолжали держать в осаде замгубернатора и, следовательно, никакого внимания не обратили на подъехавшие автомобили. А вопросов к власти накопилось выше выцветшей мохеровой шапки на голове сухонькой старушки.

– Ну, вітаю вас, жіночки! – Порошенко распахнул дверь джипа и ступил армейским ботинком в сельскую грязь. Люди вмиг обернулись и застыли с открытыми ртами, не веря своим глазам. До российских оккупантов доплюнуть можно, то и дело прилетают мины в огороды, и вдруг такой гость.

Я вот сдуру, начитавшись «правдивой информации» о нулевом рейтинге и всякое такое, грешным делом ждал, что сейчас начнётся, дескать, чего приехали? Как вам не стыдно на Мальдивы ездить, когда журналистам не на что бюстгальтер купить? И так далее, по утверждённому списку. Вот получилось с точностью до наоборот. Даже не вспомнили. Огороды и подворья этих людей сепарская арта вскапывает, им бы автобус до Попасной пустить, да кабинет глазника оборудовать…

Замгубернатора облегченно вздохнул. Местные жители переключили всё своё внимание на человека в дорогом свитере. Женщины чуть не плакали. Нет, не потому что увидели Президента, хотя для очень многих, в том числе и для меня, это событие всей жизни. Они плакали от того, что в их посёлок вернулась Украина…

Время текло, Порошенко спокойно общался с людьми, а вот охрана нервничала. И было от чего. Пару залпов 120-х минометов, и получится одна большая братская могила с видом на террикон.

– Пане Президенте, потрібно їхати!
– Так… Зараз. – Відмахнувся від охорони Президент та наклонився до шкета, – Привіт. Як тебе звати?.. Максим. А мене, знаєш, як? – жартував клятий порох в одном километре от передовой…

Кто мне объяснит? Зачем ему это надо? Раз за разом приезжать на передовую. И не одному, а вместе с министром обороны и начальником генерального штаба. И не просто приехать в формате «привет, мальчики… патроны есть?… всего доброго».

Понимая, что в данный момент даже от охраны уже мало что зависит, он всё равно, находясь в зоне поражения АГС-17, всё равно никуда не спешит. И когда у ребят, отвечающих за его жизнь, желваки гуляют на скулах от волнения, Президент Украины спокойно и не спеша расписывается на частичке государственного символа страны, маленьком флаге с десятком автографов. Пиар? Ну да, политику такого ранга он нужен постоянно! Но зачем для этого тащится в Катериновку? Вполне можно было отправить замгубернатора с приветом от Президента, а самому приехать в аэропорт Мариуполя, наградить десяток солдат и уехать обратно.

Порох чётко знает, что он делает и для чего. Если постоянно дергать за усы старого, облезшего медведя, то в итоге тот начнёт нервничать, чихать, пока не ударится головой об косяк и не свалится без чувств…

И ещё. Поставьте себя на место ребят, к которым на передовые позиции приехали человек в дорогом свитере и с ним фактически вся верхушка военного руководства страны. Безрассудство? Угу… Пойдите и скажите это ему!

Да, и шлем он не надевает.

---

… Охрана все же настояла на своём, и мы вынуждены были уехать из Катериновки. Да и время поджимало.

Не успели отъехать от посёлка и пары километров, как снова стоп. Короткая остановка на КПВВ «Золоте». У парней с радиогарнитурой в ухе по прежнему играют желваки. Человек в дорогом свитере общается с пограничниками и снова никуда не спешит.

Министр обороны, начальник Генерального штаба, секретарь СНБО, губернатор – все с ним. Здесь. В зоне поражения российских минометов. И пока Президент не закончит общение, он никуда не уедет, а значит и они не сдвинутся с места. Вам страшно? Ему, наверное, тоже, но ни один мускул не дрогнул на лице, и эта уверенность передавалась всем. Солдатам, журналистам, операторам пресс-службы Верховного Главнокомандующего, тому же Юрию Бирюкову, который третьи сутки мотается по этим окрестностям и уже шатается от усталости. Хотя после поездок в терминалы донецкого аэропорта его уже вряд ли можно чем-то удивить…

Базовый лагерь 10-й горно-штурмовой бригады. Здесь должно состоятся награждение бойцов отличившихся в проведении боевой операции. (Нет, написал неправильно). В общем украинские парни оккупантам по соплям надавали та ще один клаптик рідної землі звільнили від роісіянскої наволочі.

«А вот сейчас должно быть интересно, Петров, и ты сам знаешь почему?!» – мелькнула шальная мысль.
Небольшая комната, полсотни бойцов. Короткая речь Президента. Как всегда эмоционально и с надрывом. Слушаю, сам смотрю на солдат и офицеров. Тот клятый барыга, который со слов некоторых прокремлевских вылупков уже давно продал Украину своему другу в кремле, в данный момент лицом к лицу с частичкой украинской армии. Странно, почему никто тайком не кривится? Все слушают внимательно. Ах да, их, наверное, месяц отбирали для этой встречи, и, вероятней всего, солдатики сдавали тесты на любовь к продукции рошен и знание автобиографии человека в дорогом свитере. Как же я сразу не догадался?

Президент вручает ордена Богдана Хмельницкого ІІІ степени та медали «За військову службу Україні». Среди награждённых несколько сержантов. Каждому бойцу Порошенко говорит слова благодарности. Речь почему-то тихая, едва слышно. Постепенно начинает доходить, что его слова предназначены не камерам и журналистам, а лично бойцу, который рисковал своей жизнью. Вот так тихо и спокойно, от Президента Украины простому солдату. Журналисты ни на секунду не расслабляются, я, кстати, тоже. Фотоаппараты шелестят затворами без остановки. Все ждут с нетерпением когда же… солдаты и офицеры начнут возвращать клятому пороху только что вручённые награды. И снова, странно, никто даже не шелохнулся. Сидят на своих местах, бархатные коробочки осторожно в руках крутят, соседям награду показывают. Заключительное слово Президента, он прощается с бойцами и выходит из помещения. Я сразу же ловлю сержанта, которому только что вручили боевой орден. Может парень заболел?! Ему порох награду дал, а тот её не вернул.

 

 

– Вітаю друже!
– Дякую! – Смущенно отвечает невысокий, коренастый парень.
– Скажи, немає бажання повернути нагороду Президенту?

Ответом мне был недоуменный взгляд. Боец смотрел на меня как на идиота, которому какой-то недолік начвещ выдал военную форму.

– А чому я повинен її повертати? – пальцы крепче сжали бархатный футляр.
– Ну, сейчас идёт своего рода акция – некоторые бойцы, после событий под ВР, возвращают награды Порошенко.
– А це тут до чого?!.. Ця нагорода від народа України.
– Зрозумів. Вибач. Ще раз вітаю…

Представление командующего объединёнными силами, и как всегда сильная речь адресованная всем. Солдатам, простым гражданам, мировым лидерам и, конечно же, облезшей моли. Фотография с десантниками, визит в госпиталь к раненным бойцам, и в очередной раз рассаживаемся по вертушкам.

Ми-8 в темноте свистит лопастями и надрывно гудит всеми своими механизмами.

«Хрен я больше в вертолёт сяду», эта мысль раз за разом скачет в сознании.

Снова Харьков, и снова практически бегом к самолёту. Снег стеной. Взлетаем. Не знаю, почему, но я как выжатый лимон, хотя ни хрена же не делал толком. Просто ходил, смотрел, слушал.

На подлёте к Киеву Президент уделяет ещё полчаса времени журналистке-катастрофе. Информацию она получила исчерпывающую. Ничего не скрывали, и везде она и оператор таскались за человеком в дорогом свитере, кроме оперативного центра командования. Журналистам там уж точно нечего делать. Интересно, что будет в итоговом сюжете? Но мне лично по фигу. После той пресс-конференции эта «акула пера» для меня перестала существовать как журналист. Вы бы сказали, что на эту профессию берут всех подряд. Количество безработных резко бы сократилось. (Нет, я не ко всем журналистам отношусь так же).

Аэропорт. Мягкая посадка. Отдельный респект экипажу. Самолёт рулит по полосе.

Президент благодарит всех за поездку. На лице ни капли усталости. Только вся та же грусть в глазах. У него ещё одна встреча, а я с трудом нахожу вход на станцию метро, захожу в вагон и понимаю, что прямо здесь сейчас вырублюсь от усталости…

 

Автор

Олексій Петров