Люмпен – балласт популяции
Люмпен в римском мире – граждане, которые участвовали в жизни общества и государства только одним образом – рожая детей без меры и учета. Нет, учет все же был, именно от них есть пошли Секстии, Септимии, Октавианы, Децимии…, да, их называли порядковыми числительными – Шестой, Седьмой, Восьмой, безлико и невзрачно, как и вся их будущая жизнь.
Сегодняшний люмпен мало чем отличается от своих прародителей, та же питательная среда для культивации синдрома Даннинга-Крюгера, те же безликие Снежаны и Анжелы, та же невзрачная жизнь, наполненная розовой мечтой иметь вдоволь хрючева, сдобренного мазиком, да еще под пивасик и смишявки с хрипотцой из телеэкрана.
В их круг интересов никогда не входят книги, их раздражает чистота и порядок, им претит необходимость думать и они не допускают возможности каких-либо перемен. Любые изменения вызывают в них гнев и агрессию, перемены – это наглое и бесцеремонное посягательство извне на их устоявшуюся зону комфорта, они не любят этого, им важна стабильность в их животном прозябании. Прозябание – это их фетиш, это их идол, и в угоду этому идолу они всегда готовы принести любую жертву. Если нужно будет окропить этого идола кровью, люмпен не задумываясь прольет реки крови за свою религию – равенство в прозябании! Так делали их диды, и внуки их будут поступать так же. Парадигма существования их класса – Прозябай как мы, прозябай с нами и не высовывайся! А то запросто убьем!
Сегодня вот этот люмпен залез в мой неогороженный палисадник перед домом и сломал двухлетнее деревце ленкоранской акации, которое мы с женой вырастили из зернышка и потратили два года на его выживание в каменистой суши одесских солончаков… Сломали не для того, чтобы съесть, не для того, чтобы скурить, а просто чтобы, наверное, самоутвердиться или преподать урок – не высовывайся! Мы сидим в дерьме по уши, и ты не выделяйся, пускай носом бульбы в дерьме, но рядом с обществом…
В целом, ситуация не так уж кардинально страшная, мы снова прорастим зернышко и снова его взлелеем, и я верю, что перед моим домом зацветет мое дерево, а мизантропия моя и без того была невероятно велика.
Страшно другое, поступок этой выбраковки эволюции заставил меня на старости лет впервые задуматься о действительно страшном – я спросил себя, а так ли уж был не прав адольф алоизович в отношении унтерменшей? Вот этого, я люмпену никогда не смогу простить…
Иллюстрация © Facebook Иван Семесюк “Жлобокурия”
