Проще некуда… Часть 2
Раньше я любил простых людей, в детстве. В нашем шахтерском городке хорошо жили, кажется, все. Я думал, что все это потому, что наши родители образованные и много работают. Первые мои сомнения возникли, когда мне было лет шестнадцать. Я общался с отцом одного из своих сверстников, и мы затронули тему высшего образования. Я ему сказал, что собираюсь поступать в ВУЗ, чтобы стать, как мой отец, начальником участка.
– Зачем оно тебе нужно? Сколько твой отец зарабатывает? – спросил он у меня.
– Рублей 500-600, бывает и больше, – ответил я.
– Так и я столько же, только твой отец с утра до ночи на работе, а я отработал смену и не клятый, не мятый.
Тогда мне это показалось несправедливым. Спустя 2 года я уже сам работал в шахте. На тот момент отец был заместителем директора шахты. Чтобы ко мне не было снисходительного отношения, мы договорились, что никто, кроме начальника участка и бригадира, не должен знать кто я. Пока я не начал работать с простыми людьми, мне казалось, что моего отца любят все, и особенно простые люди. Там, где руководил мой отец, всегда была самая высокая добыча угля и, естественно, самая высокая зарплата. Я знал, что отец не любит в работе две вещи: тунеядства и нарушения техники безопасности, поэтому поздний спуск в шахту и ранний выезд из шахты наказывались строго. Ну а что касается техники безопасности, то мне даже рассказали историю про новенького шахтера, только что отмотавшего срок в местах не столь отдаленных, который закурил в самой шахте, а шахты у нас относились к категории «опасны по внезапным выбросам метана». Коллеги по участку попытались сделать ему замечание, мол, тут нельзя курить, может быть взрыв. После того, как такое предупреждение не подействовало, ему пригрозили, что «узнает замдиректора (то бишь мой отец) – голову оторвет». Сидя на корточках, в присущей ему уголовной манере, он сказал, что на одном месте он вертел и взрыв, и замдиректора… Шахта дело тёмное, смотришь, что светит на тебя луч «коногонки», а лица не видишь. В общем, не успел сказать, на чём он кого вертел, как получил удар с ноги в голову в сигарету. Оказывается, отец проходил рядом, увидел огонек сигареты и решил, так сказать, «зайти на огонёк».
Когда мне рассказали эту историю, я вспомнил, что как-то находясь в кабинете у отца, пока его не было, я от нечего делать стал рассматривать, что было в кабинете. На столе нашел объяснительную, она бросилась в глаза, потому что была написана таким корявым почерком, как будто писал какой-то первоклашка, только что начавший учить буквы. Я запомнил в той объяснительной такую фразу: «Я сидел курил в шахте, а потом что-то произошло, и дальше я ничего не помню» . Наверное, это мне про этого шахтера рассказывали. 🙂
В общем, каждый раз, когда кто-то нарушал дисциплину, его пытались припугнуть моим отцом, а нарушитель в ответ, не стесняясь, в эпитетах, используя весь свой шахтерский словарный запас, говорил, что думал о моем отце, и говорил это, естественно, при мне, не зная кто я. Иногда даже пытаясь мне объяснить, мол, «ты тут новенький и еще не знаешь, что у нас есть, мать-перемать, замдиректора, который всех за…». Когда в первый раз мне всё это высказали при моем бригадире, он отвел меня в сторону и сказал: «Не обращай на них внимание, эти дебилы не понимают, что самую высокую зарплату в регионе они получают благодаря твоему отцу, если бы он их не 3,14дил, как собак, хрен бы мы планы выполняли и зарплату такую имели».
– Ну как же не понимают? – удивился я, – они же знают, сколько люди зарабатывают на других шахтах, все знают что на «полтиннике» (так в народе называли нашу шахту «им. 50-летия СССР») самые высокие зарплаты.
– А ты думаешь, тут есть кому понимать? Тут же каждый второй судимый, а уволить просто так мы не можем, у них профсоюз на защите.
Шли годы, я менял места работы, у меня уже были свои подчиненные, а среди них были свои «простые люди». И несмотря на то, что мне в основном проходилось работать в коллективах, где 90% людей были с высшим образованием, но, к сожалению, и оно не всем добавляло ума. Но это уже были совсем другие истории…
