Граф на побегушках

Я тут ненадолго выпадала из трендов, а когда впала, то сразу же спросила себя «Монова, зачем ты это сделала, выпадай снова и больше никогда не возвращайся». Но так как я очень любознательная скотина, то мне бывает трудно остановиться в неуемном стремлении обязательно узнать, чем закончится та или иная история. На этот раз — история с неконтролируемым размножением (чаще всего вегетативным) кандидатов в президенты разной степени ебану… экстравагантности.

Итак, как только я впала в эти ваши модные тренды, то сразу же меня контузило новостью о том, что у нас появился новый бубенчик, почти такой же необычный, как тот, что уже звенел, только на этот раз еще и с титулом. И, конечно же, тоже лезет в президенты. Лезет и сопит. Громко.

Когда на это смотришь, сразу же хочется заорать привычное «да откуда вы все лезете, блд?!», и уже почти кричишь, но потом вспоминаешь, что ты же ведь тоже, Монова, радовалась вместе со всеми, когда этот потомственный аристократ из древней династии, простирающейся корнями еще к Рюрикам и быть может даже Плантагенетам, снизошел к родине предков и приехал сюда в карете с фамильными гербами, чтобы поднять страну из руин, отряхнуть пыль, осчастливить, поцьомать, провести за руки в светлое будущее, там одарить всех варениками, бусиками и золотыми дукатами, после чего скромно застыть в живописной позе в виде памятника, на памятнике табличка «Він врятував Україну від бариг і зубожіння». Вспоминаешь и говоришь себе «Ну штош, надо признать, Монова, мы опять лоханулись».

Потому что граф (или барон, все время путаю, в общем, настоящий герцог) Мишель Терещенко, прибыв к нам из самого городу Парижу, припарковал карету сначала в Глухове и начал процесс поднятия страны из руин на отдельно взятой местности, но тут что-то пошло не так. То ли барыги начали стромлять палки в колеса кареты и мацать холодными руками за родовое гнездо, чтобы дискредитировать аристократического реформатора, то ли страна ленивая попалась, валялась в руинах, чухала пузо, колупала в носі и подниматься не желала.

Пришлось ехать за планом к мятежному сыну Грузии и известному барыгоборцу батоно Сулугуни. На отсутствие хорошего плана батоно Михо никогда не жаловался, чему есть многочисленные свидетели, чего только стоит паркур по киевским крышам и длительная ночевка в палатках на морозе без трусов. Правда, как гласят революционные предания, без трусов были другие люди, но это не точно, да и все равно смешно.

— Езжай в Киев, братюнь. Там место силы, — сказал Михо, пустил тугую дымную струю в сторону Мишеля и засмеялся. И в этот же миг громыхнуло, разверзлись хляби, и родился новый кандидат в президенты, и тоже засмеялся, и отцепил карету от коновязи в Глухове, и поехал в Киев делать всем хорошо. Хотя как можно сделать всем хорошо в Киеве, если ты не спромігся сделать этого в Глухове через «опір міськради» — я лично плохо понимаю, но спорить не буду, ибо таков план.

Кажется, я немного угналась, вы не находите?

Ну ладно тогда, а вот если серьезно. Хотя видит бог, серьезно об этом писать невозможно.

Еще один кандидат без какой-либо партийной структуры на местах заведомо обречен на провал. И, скорее всего, Терещенко об этом прекрасно знает, не совсем же он идиот (здесь ненадолго задумалась). Тогда возникает вопрос, напуркуа мсье Мишель стартанул в президенты, как самонаводящаяся ракета. Есть у меня теория, не лишенная стройности и логики, что будет наш герцог отгрызать голоса у оппозиционных кандидатов, и совсем не исключено, что он является козырем одного из них в ожесточенной борьбе за трон.

Вряд ли Терещенко сможет стать соперником Тимошенко, потому что у него просто нет сисек и блокчейна, но вот окончательно задавить аристократизмом и парижским шиком поникшие усы Аталотия, чей рейтинг в последнее время совсем что-то на полшестого — вполне может. А вот то, что Тимошенко и Аталотий являются электоральными конкурентами и пасутся на одном и том же поле с недовольными бабками в волохатых шапках и самыми яркими представителями простых людей™, наводит на размышления, не заманила ли искушенная Юля зрелыми марципанами герцога в свои сети. Чтобы он отхлестал Аталотия по грустным усам дуэльными перчатками. Потому что остаться должен кто-то ̶о̶д̶и̶н̶ одна. Может, пообещала чего. Но об этом думать я уже не хочу, и так надумала на целый сеанс психоанализа, лучше пойду поем. Что курила — не скажу.