На собрании акционеров Вову выбрали директором автомобилестроительного завода
До этого Вова никогда не был ни директором, ни начальником цеха, ни даже мастером участка. Зато он отлично сыграл роль руководителя в одном фильме. Фильм часто крутили по телеку, в своей роли Вова был убедителен, и рабочие завода, среди которых в своё время была распределена часть акций, в него поверили.
Утром, по случаю представления нового директора, на площади за проходной собрался весь коллектив.
Один за другим на трибуну выходили активисты.
– Правильно! Нашему заводу нужно новое видение. А то понабирают старпёров в руководство, а те только в свой карман тянут, – выступил с трибуны представитель профсоюза.
– Годно говоришь! Барыги! Потом заводы на стороне строят и эти… как их… оффшоры ещё! А простому народу жить не на что! Вон, говорят на соседних заводах зарплаты высокие, а мы что, хуже? – поддерживали его рабочие.
– Но мы же только развиваемся, что же вы равняетесь с производителями, которые давно и прочно на рынке? Нам ещё вкалывать и вкалывать, пока создадим свою совершенную модель, – попытался оправдаться главный конструктор, только ему быстро закрыли рот и буквально на руках внесли на трибуну новоиспечённого директора.
– Зарплаты… кхм… – замялся Вова, – будут вам зарплаты! И ещё эта будет… демократия! Вот давайте сейчас вместе решим, какой мы будем делать автомобиль!
Это предложение встретило радостный отклик у рабочих и к трибунам потянулись с инициативами.
– Давайте красить наши автомобили только в жёлтый цвет! Очень я его уважаю! – сказал первый.
– Почему в жёлтый? Жёлтый не актуален. Хотя если профигачить по центру зелёную полосочку, то будет ничего! – кричали из толпы.
– Красную, пусть полосочка будет красной! – бесновалась толпа.
Первый час рабочего дня коллектив потратил на обсуждение полосочки. Потом тема как-то сама собой заглохла, и на трибуну поднялся основательных размеров мужчина.
– Я из лакокрасочного. И считаю, что для удобства покраски автомобиль должен быть плоским!
– Как так плоским? Как же туда залазить? – послышалось из толпы.
– Ну ладно, раз плоским не выйдет, пусть будет треугольным! Так тоже ничего. – пошёл на компромисс представитель маляров.
– А бампер? Как делать треугольный бампер? – послышалось от цеха пластмассы.
– Бампер – нафиг! Это пережиток прошлого, а с пережитками нужно бороться. Или что, вы поддерживаете прошлую власть? – уел его маляр, и волнующийся за форму бампера затих.
Главный конструктор молча схватился за голову и поднял вопросительный взгляд на Вову. Но тот лишь старательно конспектировал: «Треугольная форма!».
К трибуне обнадёженные вниманием нового руководства потянулись рабочие.
Предложения сыпались с такой щедростью, что Вова едва успевал конспектировать, а главный конструктор с каждым из них хирел всё больше.
А они говорили и говорили.
– Я работаю на заводе со дня основания. Всё вижу, всё знаю и давно сам мог бы управлять заводом, но Вова тоже неплохо. Особенно когда слушает, что знающие люди говорят. Так вот. Я давно считаю, что колёс должно быть всего два, нефиг деньги разбазаривать! А на сэкономленное можно поставить шесть фар. Или лучше восемь! Да, восемь! Во-первых, это красиво! – мужчина в спецовке и с микрофоном вошёл в раж.
– Послушайте! – не выдержал конструктор. – Вы правда работаете со дня основания прикручивальщиком левого заднего колеса. Хорошо работаете, нужно отметить. Вы в совершенстве знаете, как и с какой силой затянуть гайку, и работа Ваша важна в общем процессе, так как, безусловно, влияет на результат и безопасность изделия. Но с позиции закручивальщика гаек Вы не можете видеть общую картину автомобиля. Вы не разбираетесь в электрике и динамике. Что Вы можете сказать о вращении двигателя? Как, ну как Вы можете собрать автомобиль без знаний о взаимодействии основных узлов?
– Да что там знать! – отмахнулся рабочий. – Главное, что я таких, как ты, знаю. Сидишь у себя в кабинете, в тепле. Ниху… ничего не делаешь. И ещё бумагу, небось, воруешь? На новые чертежи списываешь, а сам домой таскаешь?
– Зачем мне дома бумага? – растерялся конструктор и опять с надеждой посмотрел на Вову.
Но, тот не видел. Он конспектировал: «Провести ревизию бумаги!»
– Коллеги! – пытался докричаться сразу до всех конструктор. – То, что вы предлагаете, не поедет! Поверьте!
– Верили уже! – бесновались рабочие. – Уволить его, вместе со старой властью!
Конструктор махнул рукой, развернулся и ушёл к себе в кабинет. В одиночку справиться с толпой он был не в состоянии.
А к трибуне прорвался маленький мужичок в синем комбинезоне.
– Конструктор был прав, – заявил он.
Толпа недовольно зароптала и попыталась заткнуть микрофон. Но тот лишь успокаивающе поднял руку и продолжил: «Прав в том, что автомобиль не поедет. И не потому, что треугольный, нет. Наша новая форма кузова совершенна. И про два колеса идея смелая. Просто во дворе ямы. Если мы их не отремонтируем, автомобиль не поедет!»
И рукой так театрально взмахнул, показывая размер этих самых ям.
– Первым делом, нужно дорогу ремонтировать, а это нам явно по плечу, товарищи! Поддержим нового директора ударным трудом!
– Да! Дорогу! Первым делом! – воодушевилась толпа и муравейник ожил.
Тут же появились лопаты, вёдра и прочий инструмент. Рабочие сгрудились возле нового директора.
– Ну… давайте дорогу, раз вы так считаете, – сказал Вова. – Начинаем?
– Не, не, я не могу, – сказал первый. – У меня сегодня у тёщи день рождения. Не приду, от семьи отлучат.
– А мне ребёнка из садика забирать нужно, – сказал второй.
– Я тоже не могу, – вздохнул третий, – у меня вообще лапки. Сам давай, сам. И сын твой пусть ещё. Сын-то есть?
– Есть, но он маленький, – растерялся Вова.
– Это ничего! – дружно обрадовались рабочие. – Пусть к труду с детства привыкает. А то понавоспитывают барыг и буржуев.
И растворились где-то за проходной. Рабочий день закончился.
Вова стоял один посреди дороги с лопатой в руках. Впереди была бесконечность ночи и такая же бесконечность работы. А ещё вечером к нему должен прийти военпред. Завод-то оказался оборонный, и как раз в этот день, проведённый в дебатах и выслушивании предложений, должен был выпустить важный заказ.
Теоретически Вова, никогда не служивший в армии, знал, как выглядит танк, и даже рисовал его в детстве. Поэтому понимал, насколько грозное орудие далеко от принятой и утверждённой на собрании треугольной формы. Но коллектив решил, значит, будет треугольный. Пусть. Свежо и креативно, в конце концов! Особенно если разместить дуло прямо на выступ вместо лишённого права на жизнь бампера.
Правда, Вову смущал жёлтый цвет новинки с профигаченной полосочкой. Вова твёрдо помнил, что в детстве он рисовал танк зелёным карандашом. Но об этой несостыковочке ещё было время подумать. Сначала лопата и дорожки. А там, на свежем воздухе, может, какие-то идеи и придут. Вова вздохнул и начал закидывать ямы щебёнкой, мысленно украшая жёлтый танк всё новыми зловещими деталями.
А где-то на втором этаже административного здания, в тёмном кабинете, сжимая руками голову, за столом молча сидел главный конструктор. Его давно звали на ведущие заводы, делали выгодные предложения, а он, гордившийся своим детищем, никак не мог решиться уволиться с этого маленького, но такого родного, предприятия.
Главный массировал виски. Голова раскалывалась. И ему было страшно.
