НМУ и пропавшая грамота

Дмитрий Левинский

Представьте гипотетического публичного человека. А ещё лучше – публичного человека на ответственной должности, который должен показывать какие-то реальные результаты. И результатов этих ждут, как сверху, так и снизу.

И не просто ждут, а очень ждут. Ведь в пиар на раскрутку было вложено немало миллионов не гривен, народ на ушах стоит. А результатов как таковых практически нет. Весь пиар вылился в маленький пшик, и теми же методами поддерживать легенду всё тяжелее.

Что в таком случае остаётся делать публичному человеку, по классике?

  1. Искать глубокие проблемы, относительно тихо решать их, и выдать реальный результат. (но это долго, не даст гарантированного эффекта ни практически, ни популяризационного, и вообще можно не успеть)
  2. Создавать проблемы на ровном месте и мужественно на публику их побеждать.
  3. Найти врагов и мужественно на публику их побеждать. Особенно хорошо, если это бывшие союзники. Отлично воздействует на публику – «смотрите, мы нашли и победили крысу, и теперь ого-го».

Но тут есть парочка «но».

А. Это срабатывает не всегда.

Б. Этим нельзя пользоваться постоянно. Ибо народ начнёт что-то подозревать.

Тогда включаются другие методы. Начинается «забалтывание», чтобы отвлечь внимание от факапа. Забалтывать тут можно чем угодно, что хоть сколечко связано с профильной деятельностью. А иногда и вовсе не связанное.

Можно начать постить какую-нибудь красивую, но бестелесную статистику.

Ну или начать проводить ликбезы. Говорить о всякой банальщине с умнейшим видом.

Ну а если и тут подловят на неточностях, то пофиг. Это будет уже после того, как прикормленное стадо успеет возбудиться и станет грудью на защиту кумира. А если по этому поводу ещё и срач начнётся, то ещё лучше. Главная цель уже достигнута. Про предыдущий, более серьёзный факап уже забыли, а хомяки уже накормлены.

К сожалению, как показывает практика, такими методами удаётся годами имитировать деятельность не то что одного человека, но даже целого ведомства. Главное, чтобы хомяки были сыты и не бунтовали.


Мы поговорили об идеях и вкратце коснулись процессов. А теперь давайте углубимся в процессы, стараясь не опускаться до уровня личностей. Поговорим об Институте Богомольца и о Центре тестирования Минздрава. В разгар скандала я просил всех не делать скоропалительных выводов и не спешить давать личные оценки происходящего, не обладая полнотой информации.

Все слышали и наверняка помнят изложение представителей Минздрава. О том, что подлый институт в самый разгар кампании тестирования отказался его проводить. Я не спорю, Институт мог пойти немножко по другому пути. Я не спорю, представители Института наломали дров, выстраивая свою защиту на ходу. Использование студентов в качестве админресурса – это очень не ок. Но самого процесса это касается лишь краем, а дает только личностную характеристику.

А теперь давайте немножко предыстории. Точнее пред-предыстории.

Началась эта пред-предыстория ещё при папередныках и продолжилась при Квиташвили. Институт заимел конфликт с одним из арендаторов помещений. С которого имел аж 1900 гривен в месяц и с которым хотел расторгнуть договор. На сторону арендатора стал один чиновник из Минздрава. Был суд. Муторный. Но Институт этот суд выиграл. И с тех пор в Институте начались всевозможные внеплановые проверки и медийные наезды. Ведь похоронный бизнес – весьма и весьма прибыльный, а при такой стоимости аренды – просто золотая жила.

Вообще, сам Институт – довольно хлебное место. И дело тут далеко не только в «поборах», но и в географическом его расположении, и в объёмах всех денежных потоков, популярности и т.п. Почему «поборы» в кавычках? Да потому что на самом деле есть довольно весомый пласт студентов, которые прекрасно учатся все шесть курсов, ни разу не дав на лапу. Просто с одной стороны надо прилежно учиться, а с другой – не прыгать выше головы. В том смысле, что если ты объективно знаешь на «4», то не стоит натягивать себя на «красный» диплом.

А теперь ближе к сути. Полагаю, что ни для кого не секрет, что большая часть вузов по уровню государственного финансирования находятся где-то на уровне ягодиц и немножко внутрь. И что выживать и развиваться они могут только за счёт привлечения средств извне. Это и аренда, и платные услуги (лекции, методические материалы и т.п.) для третьих лиц или организаций, плата за контрактное обучение и, конечно же, спонсорские деньги. Обычно в лучшем случае аренды, услуг и контрактов хватает на то, чтобы выйти в ноль. А какое-либо совершенствование и развитие идёт за счёт целевых спонсорских или грантовых программ. Тестирование же, те самые «Кроки», разными вузами обычно оплачиваются за счёт договоров взаиморасчёта или за счёт бюджетных средств, но не исключены варианты оплаты за счёт спонсорских и других внебюджетных средств. Конкретно в случае киевского Института до 2018 года работала схема взаиморасчёта. Институт сдавал Центру тестирования 100 квадратов площади в корпусе на Пушкинской, взамен безоплатно же получая услуги тестирования от Центра.

Тут стоит отдельно остановиться на самом Центре – что же он такое. Организационно – это государственная неприбыльная внебюджетная организация. То есть прямого финансирования центр не имеет, работает по хозрасчёту за счёт денег с медвузов и медколледжей. На самом деле есть куча вопросов о дальнейшей судьбе этих средств. И ответов на эти вопросы с помощью официальных запросов получить не удалось. По факту, Центр, как и множество других ДПшек, является одним из теневых механизмов финансирования центрального аппарата Минздрава. Для тех, кто не в курсе, Минздрав официально финансируется согласно табеля о рангах, и у всех наёмных сотрудников Минздрава официальные зарплаты близки к минимальным. Затраты на текущие расходы из бюджета практически не перекрываются. И вот, для обеспечения доплат сотрудниками, покрытия текущих расходов и т.п., испокон веков работала схема по прямому выводу денег из прибыльных ДПшек, типа «Державного експертного центру» и ряда других, непосредственно на счета министерства. Кроме того, Центр не имеет никаких документов, подтверждающих возможность его участия в системе сертификации студентов, бакалавров и специалистов. Ни лицензии, ни экспертных заключений, ни даже такого права по тем нормативным актам, на основании которых он осуществляет свою деятельность. Согласно приказа Минздрава, Центр создан для координации и методического руководства по проведению экзаменации. И ни слова о том, что центр являлся бы эксклюзивным экзаменатором.

 

Так вот, из-за чего же возникла задержка в этом году? Напомню, что до 2018 года между Институтом и Центром действовала схема взаиморасчёта. По факту же, это была скрытая аренда, не дозволенная законодательством. И последняя комиссия КРУ постановила урегулировать отношения сторон, приведя договора в соответствие с законодательством. При этом сам договор аренды продолжал действовать до 31.12.2017. По итогам переговоров, а позже – судебных разбирательств, начавшихся между Институтом и Центром, Центр сначала отказался от мирного урегулирования и выплаты причитающихся сумм Институту, но Институт в суде отстоял своё право не оплачивать услуги Центра за 2017 год.

И вот тут-то и возникла патовая ситуация. Дата тестирования уже назначена, а бюджет Института на год ещё не утверждён. Всего на год, на услуги лицензирования (тестирования) в бюджет Института было заложено 500 тысяч гривен. Из них чуть больше 100 тысяч – на тестирование стоматологов. То есть к тому моменту, когда Институт должен был подписывать договор с Центром, никаких средств он ещё не имел. Тяжело сказать, что толкнуло Институт на то, чтобы пойти по пути объявления тендера. Ранее такого не делал никто, так как Центр является монополистом, и тендер в данном случае необязателен, но законом этот механизм не запрещён. Могу лишь предположить, что это была попытка затянуть время до утверждения бюджета.

На этом проблемы не заканчиваются. Повторюсь, что Центр не имеет ни экспертных заключений, ни других документов, которые позволяли бы ему участвовать в процедурах госзакупок как монопольному экзаменатору. И подготовить эти документы к началу тендерной процедуры Центр просто не имеет законной возможности. На этом же этапе к давлению на Институт подключился один из заместителей министра. И вроде бы всё уже складывалось хорошо, стороны пришли к согласию, но тут Институт получил утверждённый бюджет. Где вместо заложенных 500 тысяч гривен на услуги тестирования оказалось всего 300. Не тысяч, просто гривен. В распоряжении Института есть спецфонд. Но деньги из этого фонда не могут быть истрачены без соответствующей резолюции Минздрава. И, несмотря на официальные письменные запросы, разрешение от Минздрава не было получено. Теоретически, оплата за тестирование стоматологов могла быть осуществлена за счёт спонсоров непосредственно на счета Центра. Но от такого варианта Центр отказался. В итоге имеем то, что имеем.

Но не спешите делать выводы, это ещё не все. Рассматривая процесс в целом, нельзя не упомянуть его медийную составляющую. А именно – скорость и каналы распространения информации о скандале с «Кроками», поданной в интерпретации лишь одной из сторон, и сопутствующее раздувание скандала с самоубийством студентки из Туркменистана. При том, что следствием ещё не доказан даже сам факт самоубийства. И первое, и второе явно имеет все признаки хорошо спланированной чёрной пиар-кампании. Как раз во время финальных переговоров между сторонами.

Дальше – тоже не без сюрпризов. Естественно, начато служебное расследование. И естественно же, назначена служебная комиссия. И за почти три недели – ноль результатов, несмотря на то, что вся нормативная и переговорная документация были предоставлены комиссии безотлагательно. Интересно также и то, что одно из действующих лиц конфликта, а именно тот самый замминистра, оказывавший давление на руководство Института, мало того что не отстранён от должности на время работы комиссии, но и является членом этой самой комиссии. Конфликт интересов? Не, не слышали…

Попутно выясняется, что при составлении финансовых планов Центр якобы не подчиняется фактически ни Минздрав, ни МОН, которому должен быть полностью подотчётным.

Резюмируя, хочу отметить наличие конфликта интересов по двум направлениям: Центр – Институт и Минздрав – Институт, которые практически слились в единый конфликт Центр+Минздрав – Институт. Я ещё могу понять причины конфликта по линии Центр – Институт. Тут собственно финансовый конфликт, а также то, что руководство Института являлось и является апологетом максимальной приближенности нашей системы к американской, которая и была взята за основу в далёком 1998 году. Но, по сути, из реальной системы тестирования, которая должна оценивать не только механическую память, но и умение применять заученное на практике, КРОКи превратились лишь в систему зазубривания. Причём, зачастую, не ответов на вопросы, а самих вопросов, в которых и содержится ответ по простым схемам: вопрос про доярку – значит ответ про бруцеллез, вопрос про пешехода, попавшего в ДТП – ответ про перелом голени или бедра, и т.д. Таким образом, руководство Института представляло потенциальную угрозу для руководства Центра.

Но что мне совсем непонятно, так это то, почему на сторону Центра стал Минздрав. С юридической точки зрения, позиция Института – монолитно-железобетонная. А вот к Центру вопросы есть. Теперь появляются и к Минздраву. А ведь ещё совсем недавно руководство Института и Минздрав были союзниками. Институт в своё время оказывал активную поддержку и.о. министра. А Министерство называло институт союзником по части приведения системы тестирования в более полное соответствие к оригиналу.

Ну а читателям хочу напомнить, что никогда не стоит поддаваться эмоциям и вестись на громкие заголовки. А перед тем как делать выводы – узнать побольше информации о предмете спора. Держите разум холодным, а порох – сухим, и да будет вам счастье.