Мокрые поля, мокрые дороги, мокрые самолёты

Мартин Брест

Чертов бетон пробирает холодом прямо через дорогущие ботинки, как будто стоишь прям босиком на скользкой плите. Шевелишь немеющими пальцами, клацаешь садящимся айкосом.

Немного разговоров на предполётке: шо тут говорить, если экипажи крепко шарят в своей работе, миссии залиты, чеки прошли, и осталось всего ничего – поднять мокрые борты с мокрой земли – в мокрое небо. А небо – оно огромное.

За пару сотен километров один старлинк выплюнет цифровой пакет, который через секунду высветится у тебя на “синем”: на отходе группы одна из машин завязла на поле. На чертовом мокром поле. И ты прекрасно знаешь, что сейчас полдесятка уставших хлопцев в мокрой форме и бесполезных плитниках решают эту задачу, прекрасно обходясь и без твоего беспокойства, да и без твоих ценных советов.

Что, конечно, не мешает тебе переживать. Переживать – это такая специальная функция, встроенная по умолчанию в любого, мабуть, человека, посада которого начинается со слова “командир” чи “начальник”. Даже Пророк, сейчас сидящий справа от меня и делающий вид, шо шото читает, на самом деле переживает.

Засыпающая страна второпях дочитывает новости из телеграма, купается, ждет воздушной тревоги и вздыхает по проёбанным выходным. Где-то высоко и уже сильно восточнее через ночь идут борты украинского дипстрайка, фырча ДВС-ами и скользя мокрыми плоскостями по мокрому небу.

А небо – оно огромное.

 

Фото: Олександр Рихлицький /22 ОМБр

Автор